Шараф Ашири (1931 - 2002 )
Шараф Чарказович Аширян родился в 1932 году в Советской Армении. В 1951 году он окончил среднюю общеобразовательную школу. С 1951 года по 1956 год учился в Ереванском государственном университете. После окончания университета работал редактором отдела партийной жизни при курдскоязычной газеты Riya teze (Новый путь) в Ереване.
В 1957 году женился на Коклян Зине Качаховна, имеет 3 детей: Миро, Титал, Нуре.
С 1966 по 1969 гг. обучался в аспирантуре в Академии общественных наук при Центральном комитете КПСС в Москве. В 1969 году там же защитил кандидатскую диссертацию. С 1969 г. по 1970 г. работал инструктором в ЦК Коммунистической партии Армении. С 1970 по 1977 гг. проработал старшим научным сотрудником Института востоковедения при Академии наук Армянской ССР. Параллельно работал доцентом, затем профессором на кафедре Научного коммунизма в политехническом институте имени Карла Маркса. В 1975 году вышла в свет его монография: Национально-демократическое движение в Иракском Курдистане с 1961 по 1968 гг.. В 1978 году его монография была издана в Бейруте (Ливан) на арабском языке. С сентября 1983 г. по июнь 1984 г. преподавал в Государственном университете г. Асмара (Эфиопия). В 1989 году Шараф Чарказович защитил докторскую диссертацию на тему: Курдская проблема в Ираке 1970-1980-е годы.
Шараф Ашири является автором десятков работ в области курдоведения и проделал в 90-х годах большую общественную работу. В частности, под его редакцией несколько лет издавался журнал «Дружба», который, несмотря на некоторые имеющиеся недостатки, занял своё место в освещении курдской проблемы. По крайней мере, недавно перелистывая номера этого журнала, не мог отделаться от мысли, что тогда публикационная деятельность курдов России находилась на более высоком уровне, чем в настоящее время.
Кроме того, Ш.Ашири осуществил большую организационную работу по созданию Федеральной национально-культурной автономии курдов России, став её первым председателем. Примечательно, что ФНКА курдов России стала одной из первых среди диаспор. Очевидно, что вряд ли можно вменять в вину Ш.Ашири, что деятельность ФНКА так и осталась на бумаге, представляя собой после его кончины в 2002 г. просто печать для поддержки многочисленных обращений и заявлений среди более дюжины подобных печатей («организаций»).
С научной точки зрения особо следует отметить две его монографии:
1. Национально-демократическое движение в Иракском Курдистане (1961–1968). – М., 1975. (на основе кандидатской диссертации.)
2. Аширян Ш.Ч. Курдская проблема в Ираке 70-80 е годы. М., 1989. (Опубликована Академией общественных наук при ЦК КПСС, на основе докторской диссертации).
Сегодня мы остановимся на первой монографии Ш.Ашири, предложив читателю своеобразную ретрорецензию.
Следует вспомнить, что 1975 г. (год издания книги) – этот период коллапса курдского движения. СССР уже три года как подписал полномасштабный договор с Ираком. Монография Ш.Ашири стала первой после того, как курдское национально-освободительное движение потерпело сокрушительное поражение, и второй в целом по проблеме курдского национально-освободительного движения в Ираке после 1958 г. (в 1965 г. в Ереване на армянском языке была издана монография Ш.Х.Мгои «Курдское национально-освободительное движение в Ираке после второй мировой войны»). Через два года (в 1977 г.) будет издана монография Ш.Х.Мгои. Отметим, что рассматриваемая монография Ашири вскоре после публикации была переведена на арабский язык и издана в Бейруте.
Работа посвящена процессу курдского национально-освободительного движения в Иракском Курдистане в 60-х годах, после сентябрьского восстания, которое олицетворяла Демократическая партия Курдистана. Примечательно, что в работе Ашири широко использовались первоисточники, в частности, материалы VI (1964 г.), VII (1968 г.) и VIII (1970 г.) съездов ДПК, другие документы этой партии, различные курдские журналы и газеты, которые фактически впервые были введены в научный оборот.
Монография состоит из 5 глав, первая из которых посвящена общим сведения об Иракском Курдистане.
К территории Иракского Курдистан Ш.Ашири относил провинции Мосул (в 60-х годах включал и территорию Дохука), Сулеймания, Эрбиль и Киркук, т.е. Северный район, площадью 97,7 тыс. кв. км, а также некоторые курдские районы в провинции Дияла, например, площадью 3,8 тыс. кв. км (с. 7). В главе дан анализ физико-географических характеристик Курдистана, описаны ресурсы региона, подробно приведены данные о населении, рассмотрено положение в сельском хозяйстве. Так, Ашири писал, что «основным направлением сельского хозяйства… является зернотоварное производство. Помимо этого развивается также виноградарство, огородничество, бахчеводство, а также выращивание технических культур.
Как отмечал Ашири, «в Иракском Курдистане выращивается 60–75% всей пшеницы…», особенно много её возделывали в Рании и Шахризуре, в некоторых районах провинции Киркук, в Махмуре и т.д. Иракский Курдистан производил больше пшеницы, ем в средней и южной частях Ирака, хотя и несколько уступал им по урожайности (на 10 – 15%). Почти весь иракский табак выращивался в Сулеймании, в конце 60-х годов 10–15 тыс. т ежегодно. При этом курдистанский табак «отличался малым содержанием никотина и по своим ароматическим свойствам завоевал авторитет и на мировом рынке». В Курдистане было сосредоточено 60% грушевых деревьев, 41% персиковых и абрикосовых, 21% гранатовых и 100 ореховых и миндаля.
Продукция сельского хозяйства, как верно указывал Ашири, обеспечивала потребности внутреннего рынка и давала «значительные излишки для вывоза в другие районы и на внешний рынок»
Ныне, как известно, Иракский Курдистан представляет собой регион тотального импорта, имеет объём сельскохозяйственного производства значительно меньше, чем в 60-х годах ХХ века, когда иракские курды одновременно вели широкомасштабную войну против иракских режимов, осуществлявших против курдов многочисленные карательные акции. При этом следует отметить, что уменьшение объёмов сельскохозяйственного производства в Иракском Курдистане спустя 30–40 лет связано не с тем, что иракские курды стали производителями индустриальной (или тем более – постиндустриальной) продукции. Иракский Курдистан превратился в регион бесчисленной бюрократии, контролёров и различного рода правоохранительных сил.
В этом смысле весьма примечательны слова Ашири, что военные действия нанесли серьёзный урон тем или иным сельскохозяйственным культурам, производство некоторых из них в связи с этим сократилось на несколько десятков процентов. Ныне, действительно представляя собой «наиболее безопасную часть Ирака» (и, пожалуй, не только Ирака), Иракский Курдистан мечтал бы о снижении объёмов сельскохозяйственного производства лишь на несколько десятков процентов по сравнению с концом 60-х–начала 60-х годов ХХ века.
Правда, следует отметить, что значительный вклад давали провинции Мосул, лишь небольшая часть которой (провинция Дохук) ныне входит в административные границы Курдистана, и Киркук, который также вне пределов Регион Курдистан.
Большое внимание Ашири уделил социально-экономической структуре курдской деревне.
Анализируя характер и движущие силы национально-демократического движения курдов, АШири отмечал, что движение приобрело массовый характер, возросла его организованность, борьбой стала руководить политическая партия, в отличие от предыдущих восстаний, где лидерами выступала племенная верхушка. В движении участвовали практически все слои курдов – от крестьянства до прогрессивной национальной буржуазии, ставшей одной из движущих сил курдского движения. Примечательно, что оценивая курдскую буржуазию, Ашири писал, что она выступала против гнёта иностранных монополий, давления правящих кругов и одновременно против отживших феодальных отношений и родо-племенных пережитков в Курдистане, стараясь при этом сузить рамки демократического движения в Курдистане, изолировать его от общедемократической борьбы в Ираке (с. 40). Таким образом, можно заключить, что тогда курдская буржуазия руководствовалась национальными интересами, не считая, что курды должны демократизировать Ирак. Ашири в рамках действовавшей в то время в СССР идеологии, говорит о «узкобуржуазном национализме» некоторых кругов среди иракских курдов.
Подробно было рассмотрено начало военного конфликта в Иракском Курдистане в 1961 году, военно-стратегическая ситуация, конфликт и переговоры между курдами и Багдадом.
Весьма интересным является исследование Аширяном деятельности ДПК, её позиция по различным вопрос, раскол в партии в 1964 г., созыв «раскольниками» (группа Ибрагима Ахмеда – Джалала Талабани) своего «съезда», переход ими на сторону правительства и активное участие в борьбе против курдского движения
Ашири исследовал и вопрос организационной деятельности ДПК в административной и военной областях в период вооружённой борьбы.
Установив в начале 1964 г. контроль на фактически всей территорией Иракского Курдистана (за исключением крупных городов), которая находилась в связи с боевыми действиями в разрухе, ДПК приняло действенные меры и нормализовать ситуацию. Были созданы органы управления. В одном из обращений ДПК, приводимом в монографии Ашири, отмечалось, что «демократическое управление будет опираться на курдский народ». Органы избирались народом.
Отметим, что напрашивается своеобразная параллель между нынешней попыткой Партии рабочих Курдистан создать в Турецком Курдистане посредством Ассоциации обществ Курдистана параллельные органы власти.
Созданный Совет революционного командования представлял собой высший орган власти, в т.ч. высший законодательный орган, его председателем (т.е. фактически президентом Курдистана, являлся Мустафа Барзани). Совет разработал и принял новую конституцию («Дастур») Курдистана. Большинство в Совете занимали представители ДПК, однако в него входили и представители меньшинств. Исполнительный комитет (Мактаб Танзими) представлял фактически правительство Курдистана, включая политическое, военное, экономическое, финансовое бюро, бюро юстиции и бюро иностранных дел, а также ряд отделов. Председателем исполкома являлся известный курдский политик ныне член парламента Ирака д-р Махмуд Осман (тогда член политбюро ДПК). Далее в населённых пунктах создавались местные комитеты гражданского управления.
Весьма интересным были налоговые новации курдской власти, анализируемые Аширяном. В частности, ДПК выступило в защиту крестьян, которых ранее помещики могли согнать с земли за неуплату налогов, были установлены максимальные размеры арендной платы, а также максимальные налоговые ставки – 2% от посевов и 6% от сбора зерновых, с неплодородных земель налоги взимались в меньшем размере. Были организованы кооперативы. Большая работа была проведена в борьбе с неграмотностью. Первым в советском, а, может быть, и в мировом курдоведении было изучение военной структуры сил пешмерга, ставших регулярной курдской армией, её вооружений, подготовки командного состава.
Таким образом, фактически в Курдистане Демократической партией Курдистана была установлена курдская народная властью. Партия сумела не податься искушению взимать как можно больше средств, характерному даже для весьма развитых стран, понимая, что главным является расширение и укрепление социально-экономической.
Ашири также верно подмечал, что мероприятия новой курдской власти «сыграли важную роль в расширении социальной базы движения и отразились на характере общественных отношений внутри курдского общества», объективно способствуя постепенной ликвидации старых институтов в Курдистане. В частях пешмерга стали стираться племенные и религиозные различия.
Ашири, действительно, был совершенно прав, что народная война способствовала консолидации курдов Ирака, объединив, по сути, курдский этнос в Ираке. Именно тогда, по-видимому, и произошло становление курдов в качестве нации в современно-политическом смысле, а национально-освободительное движение в Иракском Курдистане стало, с учётом развития в это время глобальных средств массовой информации, основным этапом в формировании среди курдов, как в различных частях этногеографического Курдистана, так и в диаспоре (включая страны Европы, где только стали появляться курды, но большую дипломатическую работу вёл сирийский курд Исмет Шериф Ванли, являющийся представителем ДПК в Европе, и СССР) единого «воображаемого общества».
По-видимому, наиболее сложным для Ашири было написание заключительного раздела монографии «Вместо заключения. (На пути к решению курдского национального вопроса)», в которой речь идёт о событиях первой половины 70-х годов, закончившихся крахом курдского движения. Тем более, что необходимо учитывать установившиеся партнёрские отношения СССР с баасистскими властями. Поэтому Ашири осторожно писал о различных реакционных кругах как в Баас, так и в курдском движении. Отмечая позитивные аспекты мартовского соглашения, Ашири подчёркивал прогрессивный характер иракского правительства, пришедшего к власти в 1968 году (Баас). В то же время Ашири верно отмечал, что принципиальные расхождения по вопросу определения границ автономного Курдистана (которые не решены до сих пор) привели к обострению разногласий между ДПК и Баас.
Понимая, что трудно подвергнуть Закон об автономии критике, поддержанный вместе с Баас Иракской компартией, создавших Прогрессивный национально-патриотический фронт, Ашири тем не менее заключал, что последующие события показали, что этот закон «не положил разногласиям между курдским и арабским руководством». Далее пишет Ашири: «Произошла новая вспышка военных действий на севере Ирака, завершившаяся в апреле 1975 г. окончательным поражением экстремистского крыла ДПК, которое недооценило значение позитивных сдвигов в социально-политической системе Иракской Республики и жизненную необходимость своевременного перехода от чисто военных к политическим методам решения курдского вопроса на демократических основах» (с. 150–151). Отметим, что цитированный тезис Ашири в значительной мере совпадает с нынешней позицией иракских курдов, которую они выражают в отношении деятельности Партии рабочих Курдистана. Как известно, иракские курды утверждают, что турецкие власти многое сделали на пути решения курдской проблемы. Если Масуд Барзани ещё подчёркивает, что многое ещё необходимо сделать на этом пути, то Дж.Талабани давно уже считает Турцию образцом демократии. Кроме того, лидеры иракских курдов регулярно заявляют о, скажем словами Ашири 37-летней давности, «жизненной необходимости своевременного перехода от чисто военных к политическим методам решения курдского вопроса на демократических основах». Очевидно, использование подобных фраз Ш.Аширяном в отношении ДПК являлось определённом компромиссом для преодоления советской цензуры. Добавим также в связи с этим, а возможна ли сегодня борьба за права курдов лишь политическими и демократическими методами? Например, такими, какими ведут «борьбу» за права курдов партия Хак-Пар и КАДЕП, «требующие» федерации, однако которые никогда не сумеют заставить турецкие власти выполнить «их требования».
Вместе с тем, Ашири подчёркивал, что несмотря на то, что Закон об автономии стал важным этапом «на пути ликвидации национального антагонизма в Ираке… ещё предстоит предпринять немало усилий, чтобы этот процесс был завершён до конца. Предоставить и надёжно гарантировать курдскому народу его законные права – значит сделать важный шаг на пути к обеспечению демократического развития Ирака, так же как им мира, безопасности и стабильности на всём Ближнем Востоке» (с. 151). Последнее предложение давно уже считаются максимой в изучении проблем Ближнего и Среднего Востока, однако, по-видимому, нуждается в некоторой модернизации в отношении «демократического развития Ирака», но особенно актуально в настоящее время в макрорегиональном контексте.
[1]
Нодар Мосаки