О всемирном значении языка курманджи, замолвим-ка слово
(реакция на интервью лингвиста Гасана Бадровича)
Некоторое время назад уважаемый портал RiaTaza опубликовал интервью с молодым ученым-лингвистом Гасаном Бадровичем, судя по имени бошняком (южным славянином-мусульманином) по национальности. Г-н Бадрович, судя по интервью, считает, что курдский язык наиболее близок к единому праязыку всего человечества, которым он считает арийский и у курдского и русского языков много общего.
Автор этих строк всегда достаточно высоко ценил творческий полет мысли различного рода «альтернативных» историков и филологов. Но чего им всегда точно не хватало- так это хорошо выстроенной системы аргументов и фактов в обоснование своей концепции и научной методологии исследования. Поэтому, понимая естественное желание г-на Бадровича завоевать симпатии курдов, прежде всего вспоминается высказывание одного грека (причем не простого, а очень даже великого) по имени Аристотель: «Платон мне друг, но истина дороже». Вот с этой точки зрения мы и расставим акценты к данной публикации.
Во-первых, все более и более фактов говорит за то, что единый мировой праязык – это чисто кабинетная разработка, не подтверждающаяся эмпирическим материалом. Если таковой и существовал, то на самой примитивной стадии эволюции человечества и представлял собой систему сигналов, понятных даже примитивному разуму. Реальное развитие человечества происходило в различных биологических, географических, а позднее – культурных условиях и различия между языковыми семьями слишком сильны, чтобы можно было говорить о их праединстве. В мире более десятка языковых «семей» разделяющихся на более мелкие сообщества – языковые группы. «Семьи» объединяют языки на основе общих принципов логики их построения, синтаксиса. «Группы» — это уже больший уровень межязыковой близости, где родственные языки демонстрируют близость не только в грамматике, но и в лексике и часто их носители в общем-то понимают друг друга без переводчика. Наиболее многочисленные и известные «семьи» — индоевропейская (народы от Атлантики до Индийского субконтинента), алтайская (тюрки, монгольские и некоторые древние народы), уральская (финноязычные народы, венгры, народы российского крайнего севера), семито-хамитская (арабы, евреи, берберы Северной Африки и…мальтийцы). И изучающий язык другой семьи представитель скажем семьи индоевропейской, скоро столкнется с большими разницами не только на уровне рабочего изучения грамматики, но и, если хотите, языковой ментальности. Представляете в венгерском языке вдруг окажется более десятка падежей, причем значения многих из них идентичны между собой (на наше «индоевропейское» восприятие), а в эстонском и финском языках одно и тоже слово в различных падежах принимает совершенно различный вид (например tuba — комната в именительном, но toa — в родительном). А если мы замахнемся на наши, понимаете ли, китайский и вьетнамский языки, то обнаружим, что в них одно и то же слово, произнесенное различным тоном будет иметь совершенно различное значение. Ну, какой уже тут единый праязык.
Характерно, что это изначальное языковое различие определенным образом запечаталось в исторической памяти человечества. В книге Бытия (11,1-9) рассказывается, как люди, после Ноева потопа пришли в земли нынешнего междуречья Тигра и Евфрата и решили построить башню до небес, чтобы «сделать себе имя». Но Бог смешал их языки. Чтобы не очень «баловали». Мусульманское писание-Коран рассматривает этот вопрос в несколько ином ракурсе: «О люди, воистину мы создали вас из мужчины и женщины и сделали вас народами и племенами, чтобы вы узнавали друг друга» ( Коран 49:13). То есть здесь речь идет о том, что культурное, а значит и языковое разнообразие человечества — это цель Творения, благодать Бога для человечества, а вовсе не наказание.
Вернемся на некоторое время к аргументации, приведенной в интервью. Во-первых, представляются несколько натянутыми словообразовательные эксперименты со словом ruh (душа). Дело в том, что это слово – семитского происхождения и пришло в курдский через этнорелигиозные контакты, сначала с арамеями-иудеями и христианами, а позднее – с арабами мусульманами. Более «курдские» аналоги этого понятия- cane, jiyan (это же слово означает «жизнь»).
Насколько уместны параллели с русским языком. Так по словам г-на Бадровича русское слово Свя-то-слав означает по курдски «утро твое приветствую», а имя Ермак по курдски «Родина-мать». Обратимся к русскому-курманджи переводчику, который один молодой курдский лингвист, живущий на Западе, «насытил» всем богатством фольклора и языка курманджи и он стал солидным переводчиком. В первом случае получаем Ez sibeya te silav dikim (похоже, но не очень близко), а во втором — Welatê Dayikê, вообще никакого созвучия с именем Ермак.
Это обычный прием лингвистов — «альтернативщиков» — искать созвучия в исторически и географически далеких друг от друга языка. Так некоторые «умники» в позапрошлом столетии всерьез утверждали, что населявшие Рим до латинян этруски были славянами. А что «это — русские» все сходится. Только такая аргументация, конечно, красива внешне, но она по определению не может быть полноценным обоснованием родства языков, народов и культур. Знаете ли вы, что на ханьском (китайском) языке слово, означающее такое одно из ключевых понятий как «союз, сообщество, община» произносится как х..й (хуэй, если точно отражать северокитайское произношение, именно так сами именуют себя китайцы-мусульмане, переведя подобным образом арабское слово «умма» — община). И что на подобном основании делать умозаключение о родстве русского и китайского языков. Увольте. Автор этих строк человек простой, но хоть немного интеллигентный.
Что действительно у курманджи и курдских языков не отнимешь — это то, что они сохранили в одной из наибольших степеней черты праязыка, но праязыка индоевропейского. Многие исследователи находили и находят аналогии с пехлеви- среднеиранским языком, языком зороастризма. Автор этих строк, через родную пень-колодушку знакомящийся с курдскими языками также отмечает в них много черт характерных для арийских языков (в частности, развитой системы предлогов), до тех времен, когда иранские и нынешние индийские языки составляли определенное единство. И это объяснимо — курды народ изначально горский у них не было активных коммуникаций с соседям, а замечено, что языки и культуры обычно «консервируются» именно у таких народов. Возьмем , например, далеких от курдов литовцев. Как народ, они стали христианами лишь на рубеже XIV-XV войдя тем самым в семью европейских народов. Но до сих пор у них сохранились целые фразы и выражения аналогичные… санскриту. Например ключевое понятие Dievas (Бог) звучит также как в санскрите и ряде малых иранских языков.
Кроме того, не в последнюю очередь следует заметить, что цивилизационное развитие Мидии, прародины курдов, началось раньше чем равнинной Персии.
Из всего этого следует сделать вывод, что курды вполне могут гордиться своими языками и диалектами, как в наиболее полной форме сохранившими праиндоиранскую основу. Однако это должно сопровождаться исследованиями серьезных ученых, прежде всего, курдских, а не рассуждениями для прессы. Кроме того, курды должны в большей мере сознавать свою историческую, цивилизационную и иные роли в «Великом Иране», мировом индоиранском сообществе. Конечно, эту идею в самосознании курдов серьезно подпортил режим тегеранских мулл. Но …муллы приходят и уходят, а Великий Иран — Арьяна остается.
Ev jiyana me ye. Dem û cîhana me
Валерий Емельянов ИАЦ «Время и мир» для RiaTaza.com[1]
ВАЛЕРИЙ ЕМЕЛЬЯНОВ
Исполнительный директор информационно-аналитического центра Время и мир Образование: МГПИ им. В.И. Ленина; Высшие государственные курсы по вопросам изобретательства и патентно-лицензионной работы.